Дачные районы побережья Финского залива как пространство кросс-культурного взаимодействия России и Финляндии в 1904 – 1917 гг.
Введение
Кросс-культурные исследования обеспечивают важный компонент достоверных обобщений о человеческих обществах. Они опираются на постоянное переосмысление и реинтеграцию с другими направлениями антропологии и сравнительных социальных наук, практикующимися специалистами из широкого круга социальных наук. Современный методологический корпус кросс-культурных исследований был заложен Д. П. Мурдоком во второй половине XX века. В своей работе «Standart Cross-Cultural Sample» он выдвигает основной тезис, подчёркивающий систематизацию исследований, заключающийся в том, что элементы любой культуры имеют тенденцию со временем функционально интегрироваться или взаимно приспосабливаться друг к другу. Мурдок утверждает, что кросс-культурные исследования составляют важный компонент достоверных обобщений о человеческих обществах, а также что великое достижение антропологии заключается в совокупном корпусе интенсивных этнографических наблюдений. Он описывает научное разделение труда, основанное на
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава 1
1.1 Социокультурные предпосылки и факторы освоения дачного пространства на побережье Финского залива
1.2 «Наступление на Финляндию».
Глава 2
2.1 Борьба за идентичность
2.2 Взгляд финского населения на ситуацию сожительства с русским.
2.3 Культурная жизнь
Заключение
Литература
Литература
1. Конкка Ю. Огни Петербурга / Ю. Конкка. – Санкт-Петербург : Гйоль, 2014. – 336 с.
2. Лотман Ю.М. Лотмановский сборник / Ю. М. Лотман. – Москва : ИЦ - Гарант, 1995. – 734 с.
3. Малинова-Тзиафета О. Ю. Из города на дачу: социокультурные факторы освоения дачного пространства вокруг Петербурга (1860-1814) / О.Ю. Малинова-Тзиафета. – СПб : Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013. – 336 с.
4. Мусаев В. И. Русские дачи на Карельском перешейке в конце XIX – начале XX века / В. И. Мусаев // История Петербурга. – СПб : ООО "Полторак", 2005. №4 (26). – С. 43-47.
5. Schlögel K. Jenseits des Grossen Oktober: Laboratorium der Moderne, Petersbuerg (1909-1921) / K. Schlögel. – München : FISCHER Taschenbuch, 2009. – 704 p.
6. Браво А. Е. Зеленогорск/Терийоки. Дачная жизнь сто лет назад / А. Е. Браво, Е. М. Травина. – СПб : Центр сохранения культурного наследия, 2019. – 320 с.
7. В.Ф. Петербургские задворки // Здоровье. 1874. №2.
8. Лотова Е.И. Русская интеллигенция и вопросы общественной гигиены: первое гигиеническое сообщество в России. Москва : МЕДГИЗ, 1962.– 198 с.
9. Morrissey, Susan K. “The Economy of Nerves: Health, Commercial Culture, and the Self in Late Imperial Russia.” Slavic Review, vol. 69, no. 3, 2010, pp. 645–75,
10. Паперно И. Самоубийство как культурный институт / И. Паперно. – Москва : Новое литературное обозрение, 1999. – 256 с.
Польша, получившая определённые уступки, касающиеся децентрализации управления между Царством и Петербургом, были потеряны как результат усиливающихся волнений между 1861 и 1863 годом, а также подъёма революционных настроений в России. Министр внутренних дел П. А. Валуев после начала террористических актов в отношении Александра II заявил о единстве российского государства и необходимости жёсткого контроля центральной власти над российским обществом. Эти слова нашли яркое отражение в земских уставах 1864 года и в цензурном законе 1865 года. Тенденция в правительственных кругах к закреплению принципов бюрократического централизма повлияла на политику России по отношению к Польше и Прибалтики, но не к Финляндии. До 1880-х годов официальная оценка финских дел в большей степени зависела от генерал-губернатора из Хельсинки, а либеральная и славянофильская печать одобряли созывы сейма и внутренние реформы. И, несмотря на то, что отдельные публиц