Отражение личности, общественно-политических и философско-религиозных аспектов творчества Толстого в общественной мысли

Скачать курсовую работу на тему: Отражение личности, общественно-политических и философско-религиозных аспектов творчества Толстого в общественной мысли. В которой исследованы взгляды Л.Толстого на народ, интеллигенцию и власть в оценках сторонников и противников Л.Толстого. Изучены оценки анархистской доктрины писателя.
Author image
Ekaterina
Тип
Курсовая работа
Дата загрузки
03.08.2025
Объем файла
87 Кб
Количество страниц
37
Уникальность
Неизвестно
Стоимость работы:
Бесплатно
Заказать написание авторской работы с гарантией

Введение

Актуальность. Обращение личности и общественно-политической доктрине Л. Толстого представляется актуальным по ряду причин. Во-первых, Толстой, во второй период своего творчества с конца 1870-х гг., обратился к критике общественно-политического строя России. Будучи уже известным писателем и мастером слова, он оказывал огромное влияние на состояние умов своих современников. Для одних, радикалов -народников его взгляды были притягательны своей беспощадной критикой власти, для других, консерваторов - он представлялся сокрушителем устоев и морально-религиозных норм. В этой связи представляется уместным проанализировать оценки общественно-политических взглядов Толстого представителями различных идейных течений. Во-вторых, Толстой, будучи крупным писателем, выступал в качестве морального мыслителя, своей личностью воздействовал на общественные настроения современников. 

Содержание
Введение
Современники о философско-религиозных взглядах Толстого
Толстой об интеллигенции, народе и власти в оценках мыслителей второй половины XIX века
Анархистская доктрина Толстого в оценках современников
Заключение
Источники и литература

Список литературы
1. Арендт Х. Некоторые вопросы моральной философии // Ответственность и суждение / перевод с английского Д. Аронсона, С. Бардиной, Р. Гуляева. Москва : Изд-во Института Гайдара, 2013. С. 83-205.
2. Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого. М.: Художественная литература, 1959.
3. Зеньковский В.В. История русской философии: В 2 т. Л.: Эго, 1991.
4. Лосев А.Ф. Русская философия // Очерки истории русской философии. Свердловск: Урал, 1991.
5. Толстой Л.Н. Избранные религиозно-философские произведения. М.: Новости, 1992.а.
6. Толстой Л.Н. Избранные философские произведения. М.: Просвещение, 1992.б.
7. Толстой Л.Н. Круг чтения: В 2 т. М.: Политиздат, 1991.
8. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. М.; Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1928 — 1958
9. Толстой Л.Н. Путь жизни. М.: Республика, 1993.
10. Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 20 т. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1960 — 1965.
11. Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 24 т. М.: Типография Товарищества И.Д. Сытина, 1913.

В осознании этой проблемы сразу же после ре­волюции Бердяев, как и в своем осознании До­стоевского, идет гораздо дальше. «Русская рево­люция, — утверждает Бердяев, — являет собой своеобразное торжество толстовства. На ней отпечат­лелся и русский морализм, и русская аморальность». Учение Толстого как бы придало доктринальную форму классической русской безответственности. «Именно в этом учении, — цитирую дальше, — бе­рутся под нравственное подозрение ценности куль­туры. Ко всей высшей культуре предъявляется це­лый ряд нравственных претензий. Но человек не чувствует обязанности творить культуру». Бердяев считает, что в учении Толстого человек сознатель­но противопоставляет себя культуре как тому внеш­нему, что он берет на себя право оценивать как нравственно дурное. Таким образом, человек как бы теряется в безжизненном и безличном простран­стве абстрактной безблагодатной морали. Вся мо­ральная сила толстовского учения, по Бердяеву, направлена по существу на исправление плотской жизни и на отрицание ее, но <эта моральная сила> не от духа, а от той же плоти. Отсюда два шага до кровавого революционного аскетизма неподкуп­ного Робеспьера и железного Феликса. «Я не знаю во всемирной истории, — говорил Бердяев, — дру­гого гения, которому была бы так глубоко чужда всякая духовная жизнь». И дальше: «Я не знаю в христианском мире никого, кто был бы так чужд самой идее искупления». При всем индивидуализ­ме своей этики, в центре которой стоит самосовер­шенствование, Толстой во имя счастливой жизни всех отвергает личность и всякую сверхличностную ценность. Эта власть отрицания, этот полный рели­гиозный негативизм, который, по мысли Соловье­ва, стократ хуже явного атеизма — вот где сущность толстовства.